В лето Господне 1273, за день до июньских календ, Гильём де Мольерес (де Мольер?), священник, будучи приведён к присяге в качестве свидетеля, показал перед братом Ранульфом, инквизитором (свидетели – брат Гильём из Лабарта, из ордена братьев-проповедников и Бернар Бонет (Боне?), нотариус в Тулузе), следующее:
Направляясь в Рим исповедовать свои грехи, между Луккой и Пистойей в день вечери Господней он встретил брата Бернара Бонпейна из ордена братьев Святого Креста в Тулузе, а с ним двух женщин из Тулузы, одну из которых называли «Добрая Женщина», а другую Везиада. В разговоре со свидетелем брат Бернар сказал, в частности, что супружество и исповедь не имеют значения, а римская церковь не является истинной церковью, и в ней нет ничего, кроме гордыни, а что истинная церковь – это «церковь еретиков», и спасение может быть только в «еретической секте». Брат Бернар также сказал, что у еретиков есть епископ и диаконы, а на вопрос свидетеля, откуда они взялись, сказал, что они были у них с самого начала.
На вопрос свидетеля, собирается ли он возвращаться в Тулузу, брат Бернар ответил, что нет, разве что для мученичества, потому что нет смерти столь прекрасной, как на костре.
P.S.: Это не цитата, а пересказ того, что я понял из протокола. Увы, даже английский текст я местами понимал с трудом: из-за сложной конструкции предложений местами непонятно, "кто на ком стоял".
Направляясь в Рим исповедовать свои грехи, между Луккой и Пистойей в день вечери Господней он встретил брата Бернара Бонпейна из ордена братьев Святого Креста в Тулузе, а с ним двух женщин из Тулузы, одну из которых называли «Добрая Женщина», а другую Везиада. В разговоре со свидетелем брат Бернар сказал, в частности, что супружество и исповедь не имеют значения, а римская церковь не является истинной церковью, и в ней нет ничего, кроме гордыни, а что истинная церковь – это «церковь еретиков», и спасение может быть только в «еретической секте». Брат Бернар также сказал, что у еретиков есть епископ и диаконы, а на вопрос свидетеля, откуда они взялись, сказал, что они были у них с самого начала.
На вопрос свидетеля, собирается ли он возвращаться в Тулузу, брат Бернар ответил, что нет, разве что для мученичества, потому что нет смерти столь прекрасной, как на костре.
P.S.: Это не цитата, а пересказ того, что я понял из протокола. Увы, даже английский текст я местами понимал с трудом: из-за сложной конструкции предложений местами непонятно, "кто на ком стоял".