читать дальшеМалогабаритный стэлс-челнок, прячась от спутников наблюдения под густой облачностью, пронёсся низко над предгорьями древнего полуострова Терры и, сбросив скорость, стал лавировать среди горных пиков, всё больше снижаясь. Когда-то давно этот полуостров назывался Италией, но мало кто в Галактике об этом помнил. Оба человека, находившиеся на борту челнока, помнили. Они были хорошо образованы, к тому же у них имелось дополнительное основание интересоваться историей древней Терры.
Наконец, заглушив двигатели, челнок сел на небольшую площадку, крайне мало напоминавшую удобную посадочную позицию. Но каждый из пилотов легко посадил бы машину здесь, даже не пользуясь автоматикой – они прошли хорошую техническую подготовку.
Несколько секунд спустя два человека в тёмных балахонах уже торопливо поднимались от места посадки по горной тропе, которую проще было принять за козью, чем проложенную людьми. Они направлялись к группе скал, очертания которых при приближении делались всё более странными и всё менее похожими на естественное творение природы. Вскоре новоприбывшие увидели открытую дверь, которая в закрытом состоянии была явно замаскирована под участок скалы. Один из них остался на краю площадки и занял позицию за валуном, достав из под балахона бластер. Второй медленно двинулся вперёд вдоль стены к двери, также достав оружие. Они оба были настороже и действовали со сноровкой и терпением профессиональных воинов.
Первое же, что вошедший увидел за дверью, убедило его в том, что осторожность была отнюдь не лишней. На полу лежал человек, одетый в такой же тёмный балахон, как и новоприбывшие. Кровь пропитала одежду на его груди, капюшон при падении открыл лицо, залитое кровью от второго выстрела – контрольного. Пришелец молча кивнул сам себе: такой выстрел профессионалы делают всегда, чтобы иметь гарантию, что жертва не выживет, больше не окажет сопротивления и не поднимет тревогу. Ну, и чтобы прекратить ненужные мучения. Стреляли не из бластера, а из пулевого пистолета с глушителем – это легко было определить по виду ран. Удобное оружие для того, кто не хочет привлечь к себе внимание – не выдаёт себя ни звуком, ни вспышкой.
Осмотрев примыкающие к двери коридоры, первый пришелец обнаружил ещё один труп, почти ничем не отличающийся от первого, потом появился в проходе и сделал знак напарнику. Вглубь здания они вошли осторожно, прикрывая друг друга. Хотя шансы на то, что убийцы ещё оставались в обители, были невелики, пренебрегать ими не приходилось.
Несколько часов назад смерть уверенно шествовала по этим коридорам, оставляя в небольших комнатах-кельях тела в однообразных чёрных одеждах. Судя по их положению, ни один из обитателей не успел ни оказать сопротивление, ни предупредить своих соседей.
Настоятель обители тоже был у себя в кабинете. Он навалился грудью на письменный стол, за которым сидел в последние мгновения жизни, залив кровью печатный бумпластовый том «Священной истории Терры». Сигнал тревоги, который призвал сюда двух вооружённых профессионалов в таких же монашеских одеяниях, как у перебитых обитателей монастыря, явно подал не он. Это обстоятельство резко повышало вероятность, что сигнал тревоги был ловушкой, предназначенной именно для новоприбывших. Поэтому дальше по коридорам они двигались с удвоенной осторожностью, тщательно вслушиваясь в мёртвую теперь уже в буквальном смысле тишину обители. Их собственная обувь была мягкой и бесшумной, как, без сомнения и обувь нападавших.
Но на лестнице, которая вела вниз, к кухне, трапезной и складским помещениям, у пришедшей в монастырь смерти что-то пошло не так. Ещё один труп в монашеском одеянии не был телом застреленного человека. Голова убитого была повёрнута на неестественный угол. Один из пришельцев осторожно приблизился к убитому и ещё более осторожно стал осматривать его. Второй сдвинулся назад и встал за выступ стены – труп вполне мог быть заминирован.
Но заминирован он не был. Более того, пришелец удостоверился, что этот убитый действительно был убит голыми руками: ему сломали шею, под подбородком имелся характерный след от большого пальца. А под балахоном – кобура от пистолета и патронташ, теперь пустые; на ногах вместо сандалий мягкие ботинки, такие же, как у новоприбывших. Осмотрев труп по очереди, пришельцы молча переглянулись и пришли к общему выводу – он один из нападавших. Кто-то здесь, в монастыре оказался способен противостоять убийцам-профессионалам, да ещё и застать одного из них врасплох.
Ещё один труп лежал внизу, на кухне. Его застрелили из пистолета в упор, но след от контрольного выстрела отсутствовал: видимо, его более удачливый противник берёг патроны, не зная, сколько ещё ему предстоит их выпустить. Труп осмотрели – всё было, как и в предыдущем случае: пустая кобура и патронташ, из которого достали все обоймы. Это тоже был один из нападавших. Интересно, где его победитель?
Третий труп лежал у дверей продовольственного склада. Пулевое ранение в грудь, контрольного выстрела не было, даже, наоборот, судя по следам, кто-то пытался дотащить его до ближайшей комнаты, но быстро убедился, что ранение смертельно. Дверь, явно не очень прочная, треснула, как будто по ней ударили чем-то тяжёлым. Или кого-то крепко приложили об неё. Она была приоткрыта, а прислушавшись, пришельцы различили за ней звук сдавленного и напряжённого дыхания. Один из них осторожно толкнул стволом бластера нижний край двери, заставив её открыться пошире, а потом из комнаты послышался голос:
- Я здесь.
Секунду подумав, пришелец спросил:
- Вы вызвали нас?
- Да. Но я не сразу разобрался в защите приборной панели. Сам я никогда передатчика не видел, хотя догадывался о нём. Но защита была примитивной. Боюсь, наш покойный настоятель был человеком технически малограмотным.
- Если я войду, вы не будете стрелять?
- Нет. Я догадался, что вы из команды спасателей. Тот, кто решил бы всерьёз зачистить монастырь и опасался сопротивления, использовал бы гранаты или газ.
Пришелец вошёл в комнату. За столом сидел высокий худощавый человек лет тридцати пяти в таком же балахоне, как и у всех монахов, но капюшон был откинут назад. Три пистолета с глушителями лежали на столе, на который он положил руки ладонями вверх, показывая, что безоружен. Он дышал напряжённо, а лицо его было искажено болью – и физической, и душевной.
- Боюсь, вы опоздали, - сказал он. – В живых остался только я. Их, как оказалось, было трое. Я пытался взять последнего живым, но не сумел.
- Вы один из «кающихся братьев»?
- Да. Похоже, моё покаяние прервалось.
Наконец, заглушив двигатели, челнок сел на небольшую площадку, крайне мало напоминавшую удобную посадочную позицию. Но каждый из пилотов легко посадил бы машину здесь, даже не пользуясь автоматикой – они прошли хорошую техническую подготовку.
Несколько секунд спустя два человека в тёмных балахонах уже торопливо поднимались от места посадки по горной тропе, которую проще было принять за козью, чем проложенную людьми. Они направлялись к группе скал, очертания которых при приближении делались всё более странными и всё менее похожими на естественное творение природы. Вскоре новоприбывшие увидели открытую дверь, которая в закрытом состоянии была явно замаскирована под участок скалы. Один из них остался на краю площадки и занял позицию за валуном, достав из под балахона бластер. Второй медленно двинулся вперёд вдоль стены к двери, также достав оружие. Они оба были настороже и действовали со сноровкой и терпением профессиональных воинов.
Первое же, что вошедший увидел за дверью, убедило его в том, что осторожность была отнюдь не лишней. На полу лежал человек, одетый в такой же тёмный балахон, как и новоприбывшие. Кровь пропитала одежду на его груди, капюшон при падении открыл лицо, залитое кровью от второго выстрела – контрольного. Пришелец молча кивнул сам себе: такой выстрел профессионалы делают всегда, чтобы иметь гарантию, что жертва не выживет, больше не окажет сопротивления и не поднимет тревогу. Ну, и чтобы прекратить ненужные мучения. Стреляли не из бластера, а из пулевого пистолета с глушителем – это легко было определить по виду ран. Удобное оружие для того, кто не хочет привлечь к себе внимание – не выдаёт себя ни звуком, ни вспышкой.
Осмотрев примыкающие к двери коридоры, первый пришелец обнаружил ещё один труп, почти ничем не отличающийся от первого, потом появился в проходе и сделал знак напарнику. Вглубь здания они вошли осторожно, прикрывая друг друга. Хотя шансы на то, что убийцы ещё оставались в обители, были невелики, пренебрегать ими не приходилось.
Несколько часов назад смерть уверенно шествовала по этим коридорам, оставляя в небольших комнатах-кельях тела в однообразных чёрных одеждах. Судя по их положению, ни один из обитателей не успел ни оказать сопротивление, ни предупредить своих соседей.
Настоятель обители тоже был у себя в кабинете. Он навалился грудью на письменный стол, за которым сидел в последние мгновения жизни, залив кровью печатный бумпластовый том «Священной истории Терры». Сигнал тревоги, который призвал сюда двух вооружённых профессионалов в таких же монашеских одеяниях, как у перебитых обитателей монастыря, явно подал не он. Это обстоятельство резко повышало вероятность, что сигнал тревоги был ловушкой, предназначенной именно для новоприбывших. Поэтому дальше по коридорам они двигались с удвоенной осторожностью, тщательно вслушиваясь в мёртвую теперь уже в буквальном смысле тишину обители. Их собственная обувь была мягкой и бесшумной, как, без сомнения и обувь нападавших.
Но на лестнице, которая вела вниз, к кухне, трапезной и складским помещениям, у пришедшей в монастырь смерти что-то пошло не так. Ещё один труп в монашеском одеянии не был телом застреленного человека. Голова убитого была повёрнута на неестественный угол. Один из пришельцев осторожно приблизился к убитому и ещё более осторожно стал осматривать его. Второй сдвинулся назад и встал за выступ стены – труп вполне мог быть заминирован.
Но заминирован он не был. Более того, пришелец удостоверился, что этот убитый действительно был убит голыми руками: ему сломали шею, под подбородком имелся характерный след от большого пальца. А под балахоном – кобура от пистолета и патронташ, теперь пустые; на ногах вместо сандалий мягкие ботинки, такие же, как у новоприбывших. Осмотрев труп по очереди, пришельцы молча переглянулись и пришли к общему выводу – он один из нападавших. Кто-то здесь, в монастыре оказался способен противостоять убийцам-профессионалам, да ещё и застать одного из них врасплох.
Ещё один труп лежал внизу, на кухне. Его застрелили из пистолета в упор, но след от контрольного выстрела отсутствовал: видимо, его более удачливый противник берёг патроны, не зная, сколько ещё ему предстоит их выпустить. Труп осмотрели – всё было, как и в предыдущем случае: пустая кобура и патронташ, из которого достали все обоймы. Это тоже был один из нападавших. Интересно, где его победитель?
Третий труп лежал у дверей продовольственного склада. Пулевое ранение в грудь, контрольного выстрела не было, даже, наоборот, судя по следам, кто-то пытался дотащить его до ближайшей комнаты, но быстро убедился, что ранение смертельно. Дверь, явно не очень прочная, треснула, как будто по ней ударили чем-то тяжёлым. Или кого-то крепко приложили об неё. Она была приоткрыта, а прислушавшись, пришельцы различили за ней звук сдавленного и напряжённого дыхания. Один из них осторожно толкнул стволом бластера нижний край двери, заставив её открыться пошире, а потом из комнаты послышался голос:
- Я здесь.
Секунду подумав, пришелец спросил:
- Вы вызвали нас?
- Да. Но я не сразу разобрался в защите приборной панели. Сам я никогда передатчика не видел, хотя догадывался о нём. Но защита была примитивной. Боюсь, наш покойный настоятель был человеком технически малограмотным.
- Если я войду, вы не будете стрелять?
- Нет. Я догадался, что вы из команды спасателей. Тот, кто решил бы всерьёз зачистить монастырь и опасался сопротивления, использовал бы гранаты или газ.
Пришелец вошёл в комнату. За столом сидел высокий худощавый человек лет тридцати пяти в таком же балахоне, как и у всех монахов, но капюшон был откинут назад. Три пистолета с глушителями лежали на столе, на который он положил руки ладонями вверх, показывая, что безоружен. Он дышал напряжённо, а лицо его было искажено болью – и физической, и душевной.
- Боюсь, вы опоздали, - сказал он. – В живых остался только я. Их, как оказалось, было трое. Я пытался взять последнего живым, но не сумел.
- Вы один из «кающихся братьев»?
- Да. Похоже, моё покаяние прервалось.
@темы: Легенда о Героях Галактики, Графомань